Станет ли юань второй валютой мира?
Диего Н. Маркос, профессор макроэкономики Национального университета Розарио (Санта-Фе, Аргентина) рассказал об интернационализации юаня, последствиях этого явления для мировой экономики, а также необходимых условиях, которые Китай должен иметь для достижения успеха.
Г-н Маркос, в последнее время различные эксперты во всем мире начали говорить о финансовых амбициях Китая и его попытках «подвинуть» доллар. Действительно ли существует такая тенденция?
Вопрос юаня имеет два различных уровня – внутренний и международный.
Давайте начнем с международного уровня. Китай сегодня не может отказаться от геополитической игры, и со временем эта тенденция будет только расти. Китай просто обязан участвовать в этой игре. А активные позиции на финансовых и валютных рынках – необходимое условие для этой игры. В третьем тысячелетии страны с валютами, используемыми во всем мире как резервные, имеют куда больше влияние, чем страны с ядерным оружием. Таким образом, интернационализация юаня – это не только финансовый вопрос. Ее необходимо понимать в рамках геополитически-институционального подхода, реализуемого Китаем.
С другой стороны, внутренний уровень имеет еще более глубокий смысл. Как и любой другой институт китайской экономики, деньги это глобальный инструмент. Также следует принять во внимание то, что прежняя модель роста, используемая Китаем, была основана на наличии земли и дешевой рабочей силы, но это уже позади. Новая модель роста Пекина основана на капитальных и технологических возможностях. И частично это напрямую связано с интернационализацией юаня.
Итак, правильно будет предположить, что Китай будет использовать юань в качестве инструмента геополитической борьбы с США?
Это не совсем так. Финансовая игра, если называть это так, между США и Китаем не является частью конкуренции. Напротив, США и Китай склоняются к общей «мировой валютной гегемонии», а не борются за нее. Я полагаю, что в долгосрочной перспективе они должны будут разделить ее также с Японией и ЕС.
Означает ли это, что юань просто возьмет некую часть прежнего влияния доллара?
Не следует путать. Доллар США по-прежнему будет первой валютой в долгосрочной перспективе, как это происходит сегодня. Юань будет второй мировой валютой для рынков, резервов и прочего. В мире существует много важных валют, но в будущем – в связи с геополитической и экономической ситуацией, наступит время юаня занять второе место после доллара. И юань будет расти быстрее, чем любая другая вторая валюта.
Как именно он повлияет на рынок?
В среднесрочной перспективе произойдет перераспределение финансовых потоков. Гонконг, Лондон, Сингапур и Шанхайская зона свободной торговли – это звезды будущего.
А пока – мы уже могли увидеть, какие меры принимает китайское правительство, предоставляя скидки крупным компаниям, поощряя их к использованию юаня. В то же время китайские власти пытаются продвигать торговлю и финансовые сделки в юанях с другими странами, которые могут получить хорошие предложения в краткосрочной перспективе. Использование юаня другими странами в своих сделках входит в интересы Пекина; таким образом, они могут обсуждать отличные условия из Китая. То же самое относится и к экспортерам энергии, продуктов питания и ресурсов. Они, вне всяких сомнений, будут представлять большой интерес для Китая с целью продвижения контрактов в юанях.
Следуя вашей мысли, не могли бы вы рассказать нам больше о том, кто получит выгоду от утверждения юаня, кроме Китая?
Я еще раз подчеркну, что юань не является угрозой для мира. Напротив, у нас должно быть столько резервных валют, сколько возможно. Огромная власть, которая находится в руках США сегодня, является чрезмерной. Таким образом, все мы получим выгоду от амбиций Китая. Лучше иметь 10 валют в мире с 10%-ной долей каждой из них в общих глобальных операциях, чем 1 валюту с 91%-ной долей и 9 валют с 1%-ной долей. Конкуренция всегда хороша для потребителей.
Есть ли потенциальные риски, с которыми может столкнуться Китай в вопросе интернационализации юаня?
Каждый раз, когда страна движется вверх по шкале власти, новые привилегии влекут за собой новые обязанности. Китай должен быть готов играть ключевую роль в области финансов, а это опасная игра. Она подразумевает свободный приток капитала в какой-то момент в среднесрочной перспективе. Капитальные и финансовые рынки движутся так быстро, что ошибке просто нет места.
Другой потенциальный риск – политика возмездия со стороны других стран (в первую очередь США). Я уверен, что до этого не дойдет, хотя это и не исключено, по крайней мере – в теории. Наиболее вероятным сценарием является общая валютная гегемония.
Последний потенциальный риск связан с долгосрочной перспективой. Если Китай преуспеет и «выиграет валютную войну» по всему миру, мы получим еще одну сверхдержаву, и первые полосы финансовых изданий переключатся с ФРС на Народный банк Китая.
В любом случае путь Китая к достижению желаемой интернационализации будет сложным. Как бы вы описали условия для достижения этой цели?
В моем понимании, есть три основных направления, которым должен следовать Пекин:
1. Обменный курс должен быть относительно стабильным с другими базовыми валютами.
Существовали два разных периода ценности юаня: с начала реформы Дэн Сяопина до последнего дня 1993 г., и с тех пор и до сегодняшнего дня. Это был «стабильный» путь. Это первое условие стабильности кажется выполненным, но следует учесть, что в Китае существует контроль движений капитала. Это то, что не является устойчивым в долгосрочной перспективе в контексте конкуренции с другими основными резервными валютами. Например, когда в июле 2005 г. Народный банк Китая объявил о том, что обменный курс связан с валютной корзиной, и что правительство может, при необходимости, вмешиваться в рыночный процесс, многие отнеслись к этому с подозрением. Хотя недавно возникла тенденция отпускать обменный курс «в свободное плавание».
2. Юань должен обеспечить ликвидность для всего мира.
В ближайшие годы это будет ключевой вопрос.
США были самой крупной страной мира с дефицитом счета текущих операций в течение вот уже почти полувека. США импортируют энергию из стран Ближнего Востока и промышленные товары из Юго-Восточной Азии. Естественно, экспортеры стремятся, как правило, сохранить доллары и инвестировать их в казначейские облигации США или аналогичные активы. Китай и Япония близки к тому, чтобы заполучить половину таких облигаций за рубежом.
Хотя в течение более 30 лет данная практика была стандартной, в ближайшие годы она применяться не будет. В США дефицит счета текущих операций с каждым годом снижается, и, вероятно, вскоре сальдо станет положительным. Скорее раньше, чем позже экономика США выйдет в плюс. Этому способствуют две основные движущие силы: революция сланцевого масла и газа в США и постоянное улучшение технологического интенсивного процесса предпринимательства в США.
Если дефицит счета текущих операций США сменится профицитом (или хотя бы приблизится к нулевой отметке), то для доллара существует реальная возможность повышения в ценности относительно других валют. Но мы должны также учитывать и следующее: какое место к этому времени будет занимать юань на зарубежных рынках? Будет ли Китай платить за товары в юанях? Будут ли заключены какие-либо контракты в юанях?
Для Китая это станет возможностью интернационализации своей валюты в связи с выводом доллара из предоставления ликвидности на зарубежные рынки, а также обеспечит доступ новым поставщикам ликвидности. В будущем Китай также будет иметь меньший профицит счета текущих операций (возможно, дефицит?), а это может стать возможностью поставок юаня на рынки, но в противном случае политика предоставления кредитов другим странам должна быть сильной (примером является План Маршалла после Второй мировой войны). В настоящее время мы можем наблюдать, что все больше операций внешней торговли производятся в юанях, а также то, что местом осуществления данного процесса становится Шанхайская зона свободной торговли.
Каждая попытка Китая изменить экономику, ориентированную на экспорт / инвестиции, на более сбалансированную экономику с внутренним потреблением, приведет Китай к необходимости продолжения импорта энергии, продуктов питания и ресурсов.
3. Правила этой игры должны быть уточнены с самого начала:
банковская система (включая «теневое» банковское дело) должна быть подготовлена для задачи интернационализации. После 1997 г., с возвращением Гонконга Китаю, система ускорила реформирование и развитие. 5 крупных банков могут обеспечить стабильность работы с Народным банком Китая, но Шанхайская межбанковская ставка предложения (в качестве эталона) не всегда была такой стабильной, как следовало бы ожидать. Некоторые риски, связанные с этим рынком, должны быть оценены с самого начала.
Возможно, Шанхайская зона свободной торговли станет воротами, которые откроются для будущего новой глобальной валюты. Тогда на 100% конвертируемый юань может стать отправной точкой процесса. Арбитраж процентных ставок будет первым испытанием, которое необходимо будет пройти.
Записал: Антон Барбашин
